В СССР она вела жизнь респектабельной гражданки – заботилась о муже и детях, была передовиком производства, а на 9 мая встречалась со школьниками и рассказывала им о войне. Правда, об одном факте своей военной биографии эта «героиня» умалчивала – о том, что работала на немцев, расстреливая пленных. В том числе женщин и детей.
Девушка-доброволец
Когда Германия объявила войну СССР, 19-летняя Антонина Макарова сразу же попросилась на фронт – защищать Родину. Ее взяли санитаркой. В «черном октябре» 1941 года она угодила в самый центр «Вяземского котла», где фашистами было разгромлено пять советских армий. Тоня попала в плен. Ей и солдату Николаю Федчуку удалось бежать. Пока они вместе скитались по лесам, Тоня стала его любовницей – сама предложила ему это, чтобы он не оставил ее в лесу. Однако когда в феврале 1942 года парочка вышла к деревне Красный Колодец, солдат заявил девушке, что неподалеку живет его семья, где ей, Тоне, будут не рады. Так Тоня все-таки осталась одна. Забрела на Брянщину, дошла до села Локоть, которое было оккупировано немцами. Тут-то ее и задержал немецкий патруль.
Поначалу Антонину просто вынуждали оказывать немецким солдатам сексуальные услуги. Затем кому-то показалась остроумной мысль сделать из комсомолки палача. Тоню, предварительно напоив до полубесчувственного состояния, кинули к станковому пулемету «Максим» и велели открыть огонь по пленным.
wikimedia
Работа есть работа?
Вскоре убийство беззащитных пленных становится профессией Макаровой. Ей выделили отдельную койку и положили официальный оклад в 30 марок (почти что 30 сребреников).
Село Локоть в то время было центром так называемой Локотской республики – административного образования русских предателей. Фашисты и полицаи регулярно брали в плен партизан, подпольщиков, а также членов их семей. Арестованных запирали в сарае. Когда сарай переполнялся – а вмещал он 27 взрослых человек – людей из него с утра пораньше выводили на расстрел, чтобы освободить место для новых арестантов.
Антонина расстреливала их без сожаления – она воспринимала свою новую должность как обычную работу, за которую платят. Выходила «на смену» сразу после завтрака. Тех, кто шевелился, добивала выстрелом в голову. Чистила оружие, осматривала добычу – одежду расстрелянных часто отдавали ей; замывала следы крови, заштопывала дырки от пуль. А вечерами ходила в клуб на танцы, где неизменно находила себе кавалеров.
Работала Тоня добросовестно, но, к счастью, не безупречно – нескольких маленьких детей по ошибке вывезли хоронить живьем вместе с трупами; местные жители спасли их. Так начали распространяться слухи о русской женщине, которая расстреливает пленных – «Тоньке-пулеметчице». Партизаны объявили охоту на нее, но до Тоньки так и не добрались.
Всего она расстреляла около 1500 человек.
Удача длиной в 30 лет
В один прекрасный момент врач, осмотрев Антонину, выясняет, что она заражена сразу несколькими «дурными» болезнями, – и отправляет ее в немецкий госпиталь. Это спасает девушку-палача: идет 1943 год, Красная Армия освобождает Брянщину, Локотской республике приходит конец – а Антонины это как бы и не касается, она в госпитале. Впрочем, оттуда, подлечившись, она сбежала – советские войска очень уж быстро наступали. Каким-то чудом раздобыв фальшивые документы, она попала в советский госпиталь – уже как русская санитарка. В 1945 году в нее влюбился один из раненых, Виктор Гинзбург. Она вышла за Виктора замуж – а когда война закончилась, он увез молодую жену к себе в Белоруссию, в город Лепель.
Между тем в органах не оставляют надежду найти Тоньку-пулеметчицу, хотя следы ее давно утеряны. Дело не закрывали в течение 30 лет. Когда появились первые подозрения, что преступница преспокойно живет в Лемеле, туда тайно стали возить свидетелей. Докопались даже до бывшего полицая, который был в войну одним из любовников Антонины. Все свидетели подтвердили: да, это она, та самая Тонька.
Трагедия семьи
Когда Антонину арестовали, ее муж не находил себе места от горя – он считал, что его любимую жену взяли ни за что. Виктор обивал пороги и писал жалобы до тех пор, пока следователи не открыли ему истинную причину ареста Антонины. Вскоре после этого он вместе с дочерями покинул Лепель навсегда.
Что до Макаровой-Гинзбург, то она до последнего не верила, что ее ждет серьезное наказание, – надеялась на условный срок. Жалела лишь о том, что, выйдя из тюрьмы, она вынуждена будет переезжать, искать новую работу. На вопросы вроде «зачем вы это делали?» пожимала плечами: «Жизнь так сложилась… Я просто выполняла свою работу…».
Однако суд снисхождения не проявил. 20 ноября 1978 года Антонину приговорили к расстрелу. А 11 августа приговор был приведен в исполнение.
