Для Третьяковской картинной галереи собирались картины лучших русских художников. А шедевры, как известно, не могут существовать без тайн и мистических загадок.
Убийственная тройка
Многим знакома картина «Тройка» или как ее еще называют – «Ученики- мастеровые везут воду», где трое детей тащат на санях огромную замерзшую бочку. В тот момент художник Василий Перов предпочитал остросоциальные темы.
В.Г. Перов. Тройка. Ученики-мастеровые везут воду. 1866
Существует легенда о том, что мальчик-натурщик для центральной фигуры картины умер вскоре после того, как Перов написал его. На самом деле Вася, а именно так звали того мальчика, поработал еще и для картин «Мальчик готовится к драке», «Проводы покойника» и «Мальчик-мастеровой».
Но потом ребенок действительно умер от оспы, о чем через четыре года рассказала Перову его мать – Марья. Она попросила отдать ей картину, если это возможно. К тому моменту полотно уже было продано в Третьяковскую галерею, и художник лишь сводил женщину лишний раз попрощаться с сыном у холста.
Кстати, странно, что именно этой картине досталось звание «убийцы» Васи, ведь есть же работа, на которой он едет в санях с гробом, – «Проводы покойника». Но более прославилась «Тройка» – ей и достались «лавры».
В.Г. Перов. Проводы покойника. 1865
Кстати: Согласно православным канонам живых, к тому же мирских, людей нельзя было изображать на картинах, «писать» можно было только святых. И хотя в XIX веке портреты и жанровые картины были уже обычным, не запрещенным церковью делом, но считалось, что каждого натурщика ждет скорое увядание от болезней, неудачи и даже смерть.
Медведи раздора
Даже если вы никогда не были в Третьяковке, «Утро в сосновом лесу» вы видели точно, хотя бы на фантике конфеты «Мишка косолапый». Почти все знают, что ее автор – Иван Шишкин. Но на самом деле был еще один, так сказать, соавтор, благодаря которому эта картина и приобрела такую популярность – Константин Савицкий.
История гласит, что Шишкин и Савицкий, отправившись на Селигер, решили запечатлеть нетронутую человеком природу. Что и сделал Иван Иванович, изобразив пейзаж, который назвал «Туман в сосновом лесу». Однако Константин Аполлонович предложил товарищу привнести в картину больше жизни, на что тот нехотя согласился. Савицкий принялся за работу и, имея большой опыт в рисовании животных, но мало времени и не самое удобное местонахождение в диком лесу, кое-как изобразил двух косолапых.
Это очень не понравилось Шишкину, и он принялся исправлять испорченную работу, назвав первых двух медведей «непонятными коричневыми пятнами». Художник подчеркнул их контуры тенями и бликами, а также добавил еще две фигуры животных.
Иван Иванович не был против соавторства с менее популярным художником, так что расписались на картине они вдвоем. Вскоре живописцы по просьбе Третьякова продали ему свою работу, но тот счел, что уже известный автор Шишкин будет иметь большую популярность, и самолично стер с картины роспись Савицкого.
Поделили художники вырученные четыре тысячи «по-братски»: три тысячи – Шишкину и одну – Савицкому, хоть сейчас мы бы сочли это не совсем справедливым: ведь картина запоминается именно благодаря его медведям. Была ли реальная ссора, а то и драка между художниками, или нет – точно не известно, но слухи об этом ходили. И хотя совместных работ больше не появлялось, но достоверно, что авторы продолжали общаться, и Савицкий заходил в гости к Ивану Ивановичу.
Подправил как смог
Витает в анналах Третьяковской галереи и менее известная, но не менее интересная история – о создании картины «Петр Великий. Основание Санкт-Петербурга». Она была написана Алексеем Гавриловичем Венециановым на конкурс, объявленный властями Санкт-Петербурга и оплаченный Анатолием Демидовым в 1838 году.
А.Г. Венецианов. «Петр Великий. Основание Санкт-Петербурга». 1838
Премия за первое место составляла восемь тысяч рублей, так что это могло поправить финансовое состояние художника в случае выигрыша. Однако, несмотря на то, что работа была оценена как лучшая на конкурсе, и на то, что Венецианов специально добывал для нее костюмы Петровского времени, – денег за нее Алексей так и не получил.
Зато позже она попала в Третьяковку и висела там у парадной лестницы аж до реставрации 2005 года. А странности начали в ней замечать намного раньше, еще во время Советского Союза: стиль полотна был не очень похож на работы Алексея Гавриловича.
На картине были неестественные цвета, вроде зеленовато-желтого неба, слишком мягкие и мало эмоциональные черты лица Петра. А ведь до этого художник потрясающе писал людей. Да и скала на заднем плане всем казалась какой-то маленькой и непропорциональной, а ведь она была списана с огромного Гром-камня под Медным всадником – известным памятником Петру в Санкт-Петербурге.
До правды докопались во время реставрации, и еще задолго до нее была теория, что под картиной есть второй, настоящий, венециановский слой, а после рентгенограммы в этом убедились все.
Оказывается, какой-то неизвестный реставратор, заметив разрыв на полотне, решил просто замазать его целиком по верху, что и сделал, хоть он и выдал себя заметными отличиями от оригинала – на самом деле у Петра было присущее ему серьезное лицо, а Гром-камень простирался на полхолста, в отличие от всем известного до недавнего времени варианта.
Отреставрированная картина
