Театр – единственное место, где полюбившиеся актеры из фильмов и сериалов стоят прямо перед вами. Они играют для вас, живут для вас, дарят вам незабываемые эмоции. И делают это немного честней, чем в телевизоре. Ведь нет бесконечных дублей и пересъемок. Спектакль можно смотреть только здесь и сейчас. Но что происходит там, за занавесом, когда довольные зрители уходят домой делиться впечатлениями от спектакля, выяснял корреспондент Teleprogramma.pro Станислав Мороз.
Что происходит, когда закончен спектакль
Отгремели аплодисменты и крики «Браво!», и довольные, но слегка уставшие артисты отправляются на отдых. Через полтора часа еще один спектакль, есть немного времени, чтобы расслабиться, перекусить и пообщаться. Пока не принесли «нормальную» еду, артисты перебиваются фруктами и сладостями.
В гримерку приносят толстую пачку пятитысячных купюр, и в голове всплывает вопрос: «Это же сколько они заработали за выступление?!»… Но он так и останется без ответа, ведь присмотревшись, понимаешь, что деньги бутафорские и нужны для следующего спектакля.
Актеры шутят, живо общаются и пулеметной очередью выдают забавные фразы. Это выглядит так просто и естественно. Но даже за таким непринужденным общением лежит огромный труд, актерское мастерство и импровизация. И всё это – часть театральной жизни, в которую нас с радостью посвятили.
Оскар Кучера импровизирует всегда по-разному
На первой читке пьесы я так ржал, что Витя (актер Виктор Логинов) поинтересовался, знаком ли я вообще с текстом. «Третий раз читаю и ничего не могу с собой поделать!», - ответил я. Безумно смешная комедия.
Зрители, возможно, этого не замечают на спектакле, хотя, как мне кажется, этого нельзя не заметить, но мы иногда на сцене колемся и еле сдерживаем смех. Это такой спектакль, в котором импровизация рождается сама собой.
Есть спектакли, в которых и импровизировать невозможно, и мне не нравится, когда артисты начинают что-то насильно из себя выдавливать, изображать, «наяривать». Я этого не люблю.
А здесь сценическое действие позволяет импровизировать, потому что материал благодатный. И Нина (режиссер Нина Чусова) так поставила спектакль, что получилось огромное поле для шуток.
Виктор Логинов рассказывает о негласных правилах и форс-мажорах
Форс-мажоры, конечно, случаются. Мы все живые люди. Бывает, что артист заболел. Ищем замену – того, кто знает материал, чтобы была возможность отрепетировать и выйти на сцену, не отменять спектакль. И здесь самое главное сделать так, чтобы зритель не остался разочарованным. Зритель не должен видеть невидимые миру слезы. Он пришел сюда за эмоцией, и эту эмоцию он обязательно получит – мы приложим к этому все силы.
Жизни без форс-мажоров не бывает. Главное уметь вовремя с ними справиться
Что же касается необязательности. В театре такого не бывает. Каждый артист понимает, если ты раз сорвал репетицию или спектакль, два, в конечном итоге, с тобой больше никто не будет иметь дело. Если мы договорились, мы все работаем «от и до».
Илья Бледный поведал об особенностях антрепризы
Бывает, что приходится общаться со зрителями прямо во время спектакля. У нас не существует «четвертой стены». Это в идеале Станиславского только было, а мы, к сожалению или счастью, общаемся со зрителями. Да, такое случается.
Общение со зрителем? Почему бы нет?
Фото Юрген Штейн
Иногда это по делу что-то смешное, иногда бывает что-то очень грубое. Стараешься не обращать на это внимания. Но бывают случаи, когда ты понимаешь, что зритель непременно хочет что-то донести до актеров, тогда мы делаем паузу и разговариваем с ним, и уже после возвращаемся к постановке.
Дарья Погодина рассуждает о слезах на сцене
Для меня импровизация – это искусство, которому я учусь у своих коллег по спектаклю: Оскара, Виктора, Тимура и Ильи. Они это делают как боги. Импровизацию нельзя до конца постигнуть в театральном вузе – это опыт, наблюдение за мастерами и пробы своих сил.
На сцене должны быть искренние эмоции
Фото Юрген Штейн
Иногда бывает, что кто-то из коллег вставляет какое-то неожиданное слово во время спектакля, и все понеслось – сдержать улыбку или смех практически невозможно. Помню, как однажды я рассмеялась на сцене до слез. В этом есть определенный кайф.
Не знаю, видят ли зрители нашу реакцию, но мне почему-то кажется, то да, и им это нравится. Потому что все происходит искренне, без надрыва и по-настоящему весело. Когда актер «раскалывается», зрители это понимают и поддерживают его аплодисментами или свистом. У нас так было несколько раз.
Надежда Ангарская выступает за честность на сцене и в жизни
Честность превыше всего. Вы меня спросите про актерское образование, и я вам честно скажу – его у меня нет. И меня это в данный момент совершенно не напрягает. Для меня существует принципиальная разница между теорией и практикой. И я выступаю за второе, потому что практика – это возможность совершенствоваться на сцене, отрабатывать актерские приемы на зрительном зале и сразу получать обратную связь. Когда ты постоянно практикуешься, ты начинаешь чувствовать зрителя, понимаешь, как сделать то или это, что можно делать, а что нет. Тебя этому никогда не научат в институте.
Я поступала в театральный, но быстро поняла, что это не мое. Там было много странных, творческих на всю голову людей, пахнущих «беломором» и алкоголем. Мне кажется, я слишком реальный человек и не вписываюсь в эту среду.
Я не понимаю ультрасовременные театральные постановки, как и современное искусство. У меня начинается сумбур в голове, когда я смотрю на полотно из клякс. И первое, что приходит в голову: это не настоящее, не из жизни. Привидений не существует, а инопланетяне не прилетают на нашу планету, чтобы лечить кому-то зубы. В искусстве все должно быть как в жизни – по-настоящему, иначе мне это не будет интересно.
