Звезда сериала «Горюнов» Юлия Марченко: «Судьба меня пинком отправляла в двери, войти в которые шанса не было»

Известная актриса рассказала о сказочных случайностях, помогающих ей в жизни и карьере.

В первом и втором сезоне «Горюнова», показ которого только что закончился на НТВ, у Юлии Марченко роль Полины, жены главного героя, офицера-подводника Павла Горюнова (Максим Аверин). По ходу своей карьеры актриса ведет себя почти так же, как жена подводника: самоотверженно, аскетично, без жалоб и необоснованных претензий.

«Жена подводника - это профессия»

- Юлия, скажите, когда вы приступали к работе над «Горюновым», интересовались ли жизнью подводников? Есть ощущение, что загадочность и герметичность у них на уровне космонавтов...

- У меня есть родственники, родители которых были подводниками. Поэтому было довольно ответственно входить в эту среду, потому что как раз эти люди очень ждали премьеры и говорили: «Смотри не подведи!» Я могу сказать так - это люди службы, а служба всегда была проявлением чести и для гражданина, и для человека. Насколько я слышала, эти самые дети советских подводников проект видели и он им понравился.

- Как думаете, жены подводников по уровню похожи на жен декабристов?

- Сложности существуют в любой профессии. Я считаю, что жена подводника - это тоже профессия. Потому что ждать так долго и верно нужно уметь. Не только ждать, но и заботиться о семье, создавать уют - та ноша, которую берет на себя женщина. Но самое сложное - ожидание и одиночество. Сложность работы над «Горюновым» в том, что это жанровая история, а жанровое кино играть очень непросто - важно, чтобы была командная работа. Были невероятно трудные сцены с точки зрения сценария.

Поэтому я внутренне ориентировалась на впечатления от советского кино - например, вспоминала работу Людмилы Гурченко в фильме «Любовь и голуби». Во втором сезоне внутри Полины вскрываются совершенно неожиданные черты, приобретенные за годы жизни с Пал Палычем Горюновым. Было трудно, и не думаю, что все получилось. Но живые человеческие проявления не всегда могут быть приятными - в этом и сложность, и красота жизни. Каждый имеет право ошибаться. И наша история - о прощении.

- В одном из еще не вышедших проектов вы исполняете роль сестры Вертинского - это был интересный вызов? Она ведь была очень загадочной фигурой: сначала якобы погибла или пропала при странных обстоятельствах, затем вроде бы объявилась в Ленинграде помогать с хлопотами после гибели самого Вертинского. И исчезла…

- Это был вызов и возможность поработать с Авдотьей Смирновой (режиссер фильмов «Связь», «Кококо», «Два дня» и др.). Масштаб проекта невероятный. Иногда приходилось снимать быстрее, чем мне бы хотелось, но что поделать: это было необходимо. Фигура Надежды Вертинской - реальная, историческая: поэтому я нашла все, что нужно, про мою героиню. Возможность прикоснуться к эпохе конца XIX - начала XX века - просто подарок. Весь этот опыт остается в сердце, и трудно потом идти в другие проекты.

Хороших сценариев все меньше. Да и вообще, в моем возрасте (26 июня Юлии исполнится 41 год. - Ред.) актрисе предлагают играть однотипных бесконечных мам, конфликтующих с подростками. Или несчастных и замученных жен полицейских, следователей...

- То есть отказываетесь?

- Организм отказывается (смеется)! Отказывается пробоваться в том, в чем откровенно неинтересно. Уже даже финансовые сложности, к сожалению, не перевешивают в сторону того, чтобы сниматься ради денег. Замечаю за собой такое и не могу с этим ничего поделать.

- Ну хотя бы работа в мистической саге «Гоголь» была поинтереснее? Там у вас мать самого Николая Васильевича!

- Меня позвал туда Егор Баранов, с которым мы работали в проекте «Спарта». Я обрадовалась, начала изучать биографию матери Гоголя, узнала, что она активно занималась образованием сына, вела переписку с литераторами. И вот я представляла, как сижу в красивом платье за столом и пишу письма сыну.

В итоге ждала-ждала, мне присылают сцену, я ищу, где же мать Гоголя. Нашла! «Мать Гоголя рожает». Ужасная сцена - женщина рожает мертвого ребенка, потом еще и фантастическим образом ребенок оживает. В общем, это был очень сложный опыт. Несмотря на то что сцена была маленькой, думаю, с ее помощью я закрыла для себя возможность сыграть роды в кино.

«Переезд в Питер стал спасением»

- В спектакле «Волнение» вы играете с живой легендой, Алисой Фрейндлих. Волнительно?

- Возможность оказаться на одной сцене рядом с ней - уже чудо. Опыт моего попадания в профессию - на уровне сказочной случайности. Благодарна судьбе и людям, которые каждый раз протягивают мне руку, хотя я даже не прошу. Часто судьба сама меня ногой под зад отправляла в двери, зайти в которые шанса мысленно себе не давала.

Попасть в Москву для меня было примерно как влезть в телевизор (актриса родилась в Минске. - Ред.). Что говорить про работу с величайшими артистами страны! Приятно чувствовать, когда в сцене «попадаешь» в Алису Бруновну и она дает обратную связь.

- Вы же играли в Александринском театре. Как вдруг оказались в БДТ?

- Мой переход в БДТ был таким же случайным и спасительным, как многие вещи в моей жизни. И в творческом смысле, и в финансовом - это произошло прямо перед началом пандемии.

Если бы я не оказалась в БДТ, не знаю, что было бы. Съемки стояли (сериал «Немцы», в котором играла актриса, был заморожен. - Ред.), семья у меня большая (двое детей от Олега Еремина, театрального режиссера. - Ред.), даже не представляю, как прокормила бы их. Художественный руководитель Большого драматического театра Андрей Анатольевич Могучий очень сильно меня поддержал.

В период пандемии мы запустили проект БДТ Digital, сделали спектакль «Бедные люди» в аудиоформате, это был уникальный опыт перформативного существования. Абсолютно новый этап в актерском смысле - ощущение, будто переехала в другой город.

- Есть ли у вас места силы в Петербурге?

- Этот город сам по себе место силы. Думаю, судьба перенесла меня в него, чтобы дух закалялся. Много испытаний и искушений есть и в Москве: славой, возможностями, конкуренцией, деньгами... Петербург - испытание другого уровня. Вопрос брошенности и забытости Богом человека существует гораздо шире и глубже. Любая подворотня или двор-колодец неожиданно может наполнить силой.

Только сейчас начала ощущать, что город стал моим - в том смысле, что мне с ним хорошо. Не он меня испытывает, а мы подружились. Как мне кажется, в периоды испытаний бесконечной питерской зимой я научилась находить возможность давать себе человеческие вызовы и наслаждаться городом, когда в нем тепло и солнечно.

- Как бы хотелось провести лето? Съемки или все-таки отпуск?

- Очень хотелось бы отдохнуть. Если получится съездить на родину, в Минск, буду очень счастлива. Потому что я - человек, выросший в лесу и на берегу озера. Очень-очень скучаю по тем местам...

Смотрите также:

Читайте также