От Ивана Охлобыстина можно ждать чего угодно. На том и стоит. Он может играть безумного доктора, орать про «инфекции горла», говорить о религии, требовать средневековых норм в законе... Вот согласился Иван сниматься в реалити-шоу «Охлобыстины» (ТВ-3). Кто удивился? Иван, последовательно делающий из своей жизни арт-объект, можно сказать, к этому и шел. Но как согласились на все это дети (шестеро - от 13 до 23 лет)? Как решилась пустить в дом, в жизнь толпу телевизионщиков его супруга Оксана? Мы не слишком верили, что найдем ответ в разговоре с Иваном. Но визит в дом актера должен был многое объяснить.
Веселая семейка
Таунхаус для многодетных семей Ивана Охлобыстина. Фото: Игорь Иванко
Таунхаус для многодетных семей на окраине хорошего района Москвы. До метро пешком не дойти, до автобуса километра полтора... Не сказать, что звездное место. Дверь с крестом отворяется, и по случайно выстроившейся мизансцене - наверху лестницы в сюртуке с электронной сигаретой хозяин дома. По очереди шныряют вверх-вниз взрослые дочери, вежливо здороваются. Что-то приветственное с кухни кричит Оксана. Думается, при визите в усадьбу XIX века все было бы почти так же. Может, чуть в более размеренном темпе.
Девушки тщательно готовились к съемке, подтрунивая друг над другом. В гостиной с огромными креслами они совершали сотню действий в минуту. Младший сын прибежал фотографироваться и убежал как раз перед приходом старшего (в итоге у нас на обложке пятеро из шести детей Ивана и Оксаны, но мы отчаялись поймать их всех вместе). Отец семейства мгновенно озаряется идеями - то сделать чай, то показать самурайский меч, то передвинуть стол... Оксана, которую Иван нарочито грубовато называет «мамаша» и обидно о ней шутит, взирает на все спокойно и ласково. В голову просится сравнение с какой-нибудь киношной «семейкой Адамс», но многочисленные кресты, иконы и картины с церквями, в которых служил Иван, эту мысль душат в корне...
«Дичь какая-то»
- Иван, как вас занесло в реалити?
- Вообще это дичь какая-то. Очень странный жанр, полностью дискредитированный «Домом-2»... Погань, короче говоря. По мне, так счастливых людей там нет. Но я всегда любил эксперименты.
- И решили хайпануть?
Евдокия, Иоанна, Варвара и Анфиса - настоящее украшение дома Охлобыстиных. Фото: Игорь Иванко
- Я? Меня меньше всего можно заподозрить в циничном зарабатывании и попытке хайпануть. Я человек за идею из мира шоу-бизнеса. Сам не решился, отдал решение на откуп детям. Зашкваренный, как говорится, жанр. А дети с большой неохотой до этого шли на фотосъемки, на видео. С детства в этом комьюнити - ученые, рок-н-ролльщики, менты, киношники... И не увлечены этим. Только вот Вася (старший сын 18 лет. - Авт.) поступил сейчас на сценарный (без всякого блата), в общаге хочет жить. Детям идея понравилась, она их тоже увлекла, они почувствовали что-то интересное.
- И что? Все про себя покажете?
- В шоу всего шесть серий и шесть конфликтных ситуаций, на которые мы все как-то реагируем. Считается, видимо, что именно так можно открыть все стороны характера нашего.
- Какую часть гонорара за шоу получат дети?
- Мы раздадим какую-то часть из заработанного. Мы, родители, разумеется, должны деток баловать. Мы большая семья, у нас в принципе все общее.
- Из того, что снято, многое потребуете вырезать?
- Ничего не вырежем. Мы договорились на берегу, кто о чем не хочет, чтобы про него говорили. Чтобы между собой семья не ссорилась. Но особо критических разногласий у нас в семье нет.
«Родных нельзя стесняться»
1967 год. Иван с мамой Альбиной Ивановной. Фото: Личный архив
- Если бы вам в подростковом возрасте предложили участвовать в подобном проекте, вы бы комфортно себя чувствовали?
- Я в 13 лет уже снимался в кино. Мы с друзьями пошли посмотреть на Студию имени Горького, где набирали детей в «Ералаш». Тут же ко мне подошла женщина и спросила: «Как тебя зовут? Хочешь заработать денег и сняться в кино?» По поводу денег я сразу решил, а сняться в кино - заявил, что скажу маме. А когда выяснилось, что съемки в сентябре и не надо будет учиться, - это все решило.
- Чаще всего дети болезненно реагируют на эксцентричность родителей, ваши не комплексуют по поводу яркого поведения отца?
- В некотором смысле одни чудовища родили других чудовищ. Мы же их воспитывали, для них наше поведение вполне естественно. И потом у нас очень хорошая компания друзей. Интеллигентная, если не сказать аристократичная. У нас все - от автослесаря до космонавта - с довольно похожими жизненными приоритетами. Дети такие же, как и мы, только они здоровее, потому что моложе. А потом они родные. Я не знаю, можно ли стесняться родных людей.
- Кто чем из детей увлекается?
- Сколько я себя помню, Варвара (20 лет. - Авт.) резала лягушек. Со своей подругой Викой, которая изобрела лекарство от вируса Эбола. Вася всегда слушал аудиокниги и находился в трансовом состоянии, чем пугал всю семью. Мы его подозревали в лунатизме. Евдокия (21 год)… Нам кажется, что нам ее подбросили, причем какая-то агрессивная инопланетная цивилизация, но очень красивая. Анфиса (23 года), она первенец, и к ней, как к любому первенцу, мы необъективно относимся. Ей все нравится, это основная ее позиция. (В этот момент дети оживились, начали о чем-то спорить, вмешалась Оксана, и Иван не рассказал про Иоанну (17) и Савву (13). - Авт.) А вот у мамаши все на подозрении. На нее возложили все хозяйственные заботы (я зарабатываю, она распределяет, дети потребляют)… И меня очень это устраивает.
«Мы умеем извлекать одиночество»
Иван и Оксана Охлобыстины. Фото: Игорь Иванко
- В такой шумной семье, мне кажется, сложно не мечтать о том, чтобы немножко побыть в одиночестве...
- Большую часть жизни мы провели ввосьмером в 48-метровой квартире. Мы умеем извлекать одиночество там, где его вообще нет. Это единственный способ выжить в таком шумном коллективе. Я останавливал машину на обочине и на планшете писал книги, сценарии. Дети по-своему как-то решали эту проблему. А потом неожиданно нам предложили дом, затем появилась возможность его выкупить. Потом на «Интернах» хорошо подзаработал. Такая банальнейшая история чуда. Но зато мы и тот мир прекрасно знаем. Оксана все время требовала, чтобы я заделал дырку в полу на кухне, через которую были видны холодильные установки магазина. Через нее проникали крысы. А я резонно ей отвечал, что для этой дырки нужен человек, у которого много цемента, чтобы и холодильные установки залить, и все остальное. Через стену (обои прорвались) было видно, как зимой идет трамвай. Это довольно романтично.
- Вспоминаете самые сложные моменты в жизни?
- Мы с Оксаной как-то ехали на велосипедах, а перед этим послушали передачу, где мамочки жаловались: вот это тяжело, то тяжело. Я говорю: Ксюха, надо вспомнить какой-то момент душещипательный, когда нам было очень тяжело и мы осознавали это. И мы не вспомнили. У нас были неприятности, болели ужасно, еще что-то с нами случалось, но так, чтобы мы в ужасе замирали, ни разу не было, как-то нас вывозило всегда.
«Дети видели, как мы умеем сердиться»
Сын Василий пока единственный из клана, кто решил пойти по стопам родителей и учится на сценариста. Фото: Игорь Иванко
- Что смотрите всей семьей?
- Мы не смотрим телевизор.
- Он у вас огромный - во всю стену!
- Последнее, что смотрели, по-моему, речь Дональда Трампа на инаугурации. На даче еще с тестем и с тещей чаевничали и смотрели речь Путина, где он про бомбы рассказывал. Нам понравилось. (Уже потом, после интервью, супруга Ивана Оксана охотно рассказывала, как вся семья с радостью смотрит сериал «Сваты». «Там же про семью, про то, что семья - самое главное», - говорила она. Так что есть подозрение, что в этом вопросе Иван Иванович чуть позирует. - Авт.)
- Ваше шоу покажут по ТВ. С учетом развития соцсетей жизнь сейчас и так вся напоказ. Это нормально?
- Видимо, это психология. Ты утверждаешься в том, что ты «аз есмь». Люди посмотрят это реалити и ничего нового не откроют. Я не мудрец, дети у меня не люди Икс, мамаша - вообще ужас какой-то. Она бывший комсорг, сухая выжимка из газеты «Правда», и жить с этим нельзя... Но, может быть, люди посмотрят, и к ним привяжется то, что раньше называлось душевностью. Сейчас очень мало чай пьют на кухне, редко в гости ходят. У нас сформировался какой-то тип государственности, а общество - нет. Нет единой установки, что можно, чего нельзя, до какой степени можно человеку в душу влезать. И телешоу отвратительные разрушают людей на уровне психики. Я не моралист, мне наплевать, честно говоря. У меня все готово для того, чтобы отъехать через 5 минут, если ядерный взрыв на горизонте. Дети здесь, я знаю, в какой коробке лекарства. Еще ружье возьму и два ведра патронов. То есть я реалист.
Иван Охлобыстин. Фото: Игорь Иванко
- При таких ярких родителях дети не чувствуют, что могут остаться в вашей тени?
- Нет. Как только мы начинали слушать детских психологов, случалась какая-то лажа. Все, кто преподает детскую психологию, плохо кончают. Спок закончил в сумасшедшем доме или в доме для престарелых. Карнеги то ли свихнулся, то ли удавился. Советы давать каждый дурак может. Мы существуем органично. Дети знают, что мы сильнее. Это базовое. Что в случае чего мы можем прийти в состояние священной ярости и просто избить их. Они нас несколько раз видели, когда мы очень сердились. Все остальное им позволительно по определению. Они личности, мы уважаем их личность. У них есть влюбленности, мы очень деликатно к этому относимся. Мы боимся лишний раз вздохнуть, чтобы не обидеть в чем-то. Пытаемся их поощрять. Я по-отцовски стараюсь баловать девочек. Не очень получается. Они что-то впитали от своей божественной матери, а она - мать сыра земля. Но, с другой стороны, в России всегда так было - Родина-мать, а не отец-чернозем.
- Мы с вами встречались, когда только «Интерны» начинались. Вы говорили, что делаете выбор в своем отношении к званию священника. Что у вас сейчас с церковной деятельностью?
- Не дали мне сделать выбор. Я так понимаю, что на том месте, на котором я сейчас нахожусь, я полезнее церкви, нежели если бы я был священником. Потому что я был плохой священник, невыдержанный. Хотя, конечно, ничего выше священнического служения быть не может. Я причащаюсь в храме, я облечен благодатью священника, я могу благословлять, но не могу крестить, венчать и все остальное. И, честно говоря, завидую священникам, которые могут священнодействовать...