Иван Охлобыстин: «К влюбленностям детей относимся деликатно» 

В новом реалити-шоу все смогут наблюдать за жизнью семьи знаменитого актера.  

От Ивана Охлобыстина можно ждать чего угодно. На том и стоит. Он может играть безумного доктора, орать про «инфекции горла», говорить о религии, требовать средневековых норм в законе... Вот согласился Иван сниматься в  реалити-шоу «Охлобыстины» (ТВ-3). Кто удивился? Иван, последовательно делающий из своей жизни арт-объект, можно сказать, к этому и шел. Но как согласились на все это дети (шестеро - от 13 до 23 лет)? Как решилась пустить в дом, в жизнь толпу телевизионщиков его супруга Оксана? Мы не слишком верили, что найдем ответ в разговоре с Иваном. Но визит в дом актера должен был многое объяснить.  

Веселая семейка 

Таунхаус для многодетных семей на окраине хорошего района Москвы. До метро пешком не дойти, до автобуса километра полтора... Не сказать, что звездное место. Дверь с крестом отворяется, и по случайно выстроившейся мизансцене - наверху лестницы в сюртуке с электронной сигаретой хозяин дома. По очереди шныряют вверх-вниз взрослые дочери, вежливо здороваются. Что-то приветственное с кухни кричит Оксана. Думается, при визите в усадьбу XIX века все было бы почти так же. Может, чуть в более размеренном темпе.  

Девушки тщательно готовились к съемке, подтрунивая друг над другом. В гостиной с огромными креслами они совершали сотню действий в минуту. Младший сын прибежал фотографироваться и убежал как раз перед приходом старшего (в итоге у нас на обложке пятеро из шести детей Ивана и Оксаны, но мы отчаялись поймать их всех вместе). Отец семейства мгновенно озаряется идеями - то сделать чай, то показать самурайский меч, то передвинуть стол... Оксана, которую Иван нарочито грубовато называет «мамаша» и обидно о ней шутит, взирает на все спокойно и ласково. В голову просится сравнение с какой-нибудь киношной «семейкой Адамс», но многочисленные кресты, иконы и картины с церквями, в которых служил Иван, эту мысль душат в корне... 

«Дичь какая-то»  

- Иван, как вас занесло в реалити? 

- Вообще это дичь какая-то. Очень странный жанр, полностью дискредитированный «Домом-2»... Погань, короче говоря. По мне, так счастливых людей там нет. Но я всегда любил эксперименты. 

- И решили хайпануть? 

- Я? Меня меньше всего можно заподозрить в циничном зарабатывании и попытке хайпануть. Я человек за идею из мира шоу-бизнеса. Сам не решился, отдал решение на откуп детям. Зашкваренный, как говорится, жанр. А дети с большой неохотой до этого шли на фотосъемки, на видео. С детства в этом комьюнити - ученые, рок-н-ролльщики, менты, киношники... И не увлечены этим. Только вот Вася (старший сын 18 лет. - Авт.) поступил сейчас на сценарный (без всякого блата), в общаге хочет жить. Детям идея понравилась, она их тоже увлекла, они почувствовали что-то интересное. 

- И что? Все про себя покажете? 

- В шоу всего шесть серий и шесть конфликтных ситуаций, на которые мы все как-то реагируем. Считается, видимо, что именно так можно открыть все стороны характера нашего. 

- Какую часть гонорара за шоу получат дети? 

- Мы раздадим какую-то часть из заработанного. Мы, родители, разумеется, должны деток баловать. Мы большая семья, у нас в принципе все общее. 

- Из того, что снято, многое потребуете вырезать? 

- Ничего не вырежем. Мы договорились на берегу, кто о чем не хочет, чтобы про него говорили. Чтобы между собой семья не ссорилась. Но особо критических разногласий у нас в семье нет. 

«Родных нельзя стесняться» 

- Если бы вам в подростковом возрасте предложили участвовать в подобном проекте, вы бы комфортно себя чувствовали? 

- Я в 13 лет уже снимался в кино. Мы с друзьями пошли посмотреть на Студию имени Горького, где набирали детей в «Ералаш». Тут же ко мне подошла женщина и спросила: «Как тебя зовут? Хочешь заработать денег и сняться в кино?» По поводу денег я сразу решил, а сняться в кино - заявил, что скажу маме. А когда выяснилось, что съемки в сентябре и не надо будет учиться, - это все решило. 

- Чаще всего дети болезненно реагируют на эксцентричность родителей, ваши не комплексуют по поводу яркого поведения отца? 

- В некотором смысле одни чудовища родили других чудовищ. Мы же их воспитывали, для них наше поведение вполне естественно. И потом у нас очень хорошая компания друзей. Интеллигентная, если не сказать аристократичная. У нас все - от автослесаря до космонавта - с довольно похожими жизненными приоритетами. Дети такие же, как и мы, только они здоровее, потому что моложе. А потом они родные. Я не знаю, можно ли стесняться родных людей. 

- Кто чем из детей увлекается? 

- Сколько я себя помню, Варвара (20 лет. - Авт.) резала лягушек. Со своей подругой Викой, которая изобрела лекарство от вируса Эбола. Вася всегда слушал аудиокниги и находился в трансовом состоянии, чем пугал всю семью. Мы его подозревали в лунатизме. Евдокия (21 год)… Нам кажется, что нам ее подбросили, причем какая-то агрессивная инопланетная цивилизация, но очень красивая. Анфиса (23 года), она первенец, и к ней, как к любому первенцу, мы необъективно относимся. Ей все нравится, это основная ее позиция. (В этот момент дети оживились, начали о чем-то спорить, вмешалась Оксана, и Иван не рассказал про Иоанну (17) и Савву (13). - Авт.) А вот у мамаши все на подозрении. На нее возложили все хозяйственные заботы (я зарабатываю, она распределяет, дети потребляют)… И меня очень это устраивает. 

«Мы умеем извлекать одиночество» 

- В такой шумной семье, мне кажется, сложно не мечтать о том, чтобы немножко побыть в одиночестве... 

- Большую часть жизни мы провели ввосьмером в 48-метровой квартире. Мы умеем извлекать одиночество там, где его вообще нет. Это единственный способ выжить в таком шумном коллективе. Я останавливал машину на обочине и на планшете писал книги, сценарии. Дети по-своему как-то решали эту проблему. А потом неожиданно нам предложили дом, затем появилась возможность его выкупить. Потом на «Интернах» хорошо подзаработал. Такая банальнейшая история чуда. Но зато мы и тот мир прекрасно знаем. Оксана все время требовала, чтобы я заделал дырку в полу на кухне, через которую были видны холодильные установки магазина. Через нее проникали крысы. А я резонно ей отвечал, что для этой дырки нужен человек, у которого много цемента, чтобы и холодильные установки залить, и все остальное. Через стену (обои прорвались) было видно, как зимой идет трамвай. Это довольно романтично. 

- Вспоминаете самые сложные моменты в жизни? 

- Мы с Оксаной как-то ехали на велосипедах, а перед этим послушали передачу, где мамочки жаловались: вот это тяжело, то тяжело. Я говорю: Ксюха, надо вспомнить какой-то момент душещипательный, когда нам было очень тяжело и мы осознавали это. И мы не вспомнили. У нас были неприятности, болели ужасно, еще что-то с нами случалось, но так, чтобы мы в ужасе замирали, ни разу не было, как-то нас вывозило всегда. 

«Дети видели, как мы умеем сердиться» 

- Что смотрите всей семьей? 

- Мы не смотрим телевизор. 

- Он у вас огромный - во всю стену! 

- Последнее, что смотрели, по-моему, речь Дональда Трампа на инаугурации. На даче еще с тестем и с тещей чаевничали и смотрели речь Путина, где он про бомбы рассказывал. Нам понравилось. (Уже потом, после интервью, супруга Ивана Оксана охотно рассказывала, как вся семья с радостью смотрит сериал «Сваты». «Там же про семью, про то, что семья - самое главное», - говорила она. Так что есть подозрение, что в этом вопросе Иван Иванович чуть позирует. - Авт.) 

- Ваше шоу покажут по ТВ. С учетом развития соцсетей жизнь сейчас и так вся напоказ. Это нормально? 

- Видимо, это психология. Ты утверждаешься в том, что ты «аз есмь». Люди посмотрят это реалити и ничего нового не откроют. Я не мудрец, дети у меня не люди Икс, мамаша - вообще ужас какой-то. Она бывший комсорг, сухая выжимка из газеты «Правда», и жить с этим нельзя... Но, может быть, люди посмотрят, и к ним привяжется то, что раньше называлось душевностью. Сейчас очень мало чай пьют на кухне, редко в гости ходят. У нас сформировался какой-то тип государственности, а общество - нет. Нет единой установки, что можно, чего нельзя, до какой степени можно человеку в душу влезать. И телешоу отвратительные разрушают людей на уровне психики. Я не моралист, мне наплевать, честно говоря. У меня все готово для того, чтобы отъехать через 5 минут, если ядерный взрыв на горизонте. Дети здесь, я знаю, в какой коробке лекарства. Еще ружье возьму и два ведра патронов. То есть я реалист. 

- При таких ярких родителях дети не чувствуют, что могут остаться в вашей тени? 

- Нет. Как только мы начинали слушать детских психологов, случалась какая-то лажа. Все, кто преподает детскую психологию, плохо кончают. Спок закончил в сумасшедшем доме или в доме для престарелых. Карнеги то ли свихнулся, то ли удавился. Советы давать каждый дурак может. Мы существуем органично. Дети знают, что мы сильнее. Это базовое. Что в случае чего мы можем прийти в состояние священной ярости и просто избить их. Они нас несколько раз видели, когда мы очень сердились. Все остальное им позволительно по определению. Они личности, мы уважаем их личность. У них есть влюбленности, мы очень деликатно к этому относимся. Мы боимся лишний раз вздохнуть, чтобы не обидеть в чем-то. Пытаемся их поощрять. Я по-отцовски стараюсь баловать девочек. Не очень получается. Они что-то впитали от своей божественной матери, а она - мать сыра земля. Но, с другой стороны, в России всегда так было - Родина-мать, а не отец-чернозем. 

- Мы с вами встречались, когда только «Интерны» начинались. Вы говорили, что делаете выбор в своем отношении к званию священника. Что у вас сейчас с церковной деятельностью? 

- Не дали мне сделать выбор. Я так понимаю, что на том месте, на котором я сейчас нахожусь, я полезнее церкви, нежели если бы я был священником. Потому что я был плохой священник, невыдержанный. Хотя, конечно, ничего выше священнического служения быть не может. Я причащаюсь в храме, я облечен благодатью священника, я могу благословлять, но не могу крестить, венчать и все остальное. И, честно говоря, завидую священникам, которые могут священнодействовать... 

Читайте также