69-летняя советская и белорусская писательница Светлана Алексиевич встретилась с журналистом издания «Деловой Петербург» Сергеем Гуркиным, который также сотрудничает с ИА Regnum. Журналист попытался выстроить острый полемический диалог на актуальные общественно-политические темы, что возмутило Алексиевич - по всей видимости, она рассчитывала на сугубо комплиментарную беседу. В результате писательница перестала себя контролировать. Например, она фактически оправдала убийц украинского журналиста Олеся Бузины:

- Вы знаете, кто такой Олесь Бузина?

- Которого убили?

- И таких примеров сотни.

- Но то, что он говорил, тоже вызывало ожесточение.

- То есть таких надо убивать?

- Я этого не говорю. Но я понимаю мотивы людей, которые это сделали.

Также писательница согласилась с идеей запретить на Украине русский язык, чтобы «сцементировать нацию» и еще раз выразила сентенцию о несвободе россиян в сравнении с европейцами, которую часто повторяет в своих высказываниях.

В итоге Алексиевич предложила прекратить интервью и запретила его публиковать. Тем не менее оно было обнародовано на портале Regnum — автор имел на это право. Позже там появилась аудиозапись беседы, совпадающей с текстом.

Депутат Госдумы РФ, писатель Сергей Шаргунов заявил, что «Светлана Алексиевич занимает позицию, которая отдает откровенным нацизмом».

Журналист Олег Кашин написал, что «к самой болезненной теме нашего десятилетия, к украинскому конфликту, подходит с таким неприлично куцым набором штампов, достаточным для одесского или днепропетровского таксиста, но оскорбительно малым для нобелевского лауреата и писателя-гуманиста».

Сергей Гуркин был уволен из «Делового Петербурга», отказавшись отзывать текст интервью с портала Regnum.

Журналист Марина Юденич в своей колонке напомнила, что в молодости Алексиевич воспевала социалистический строй и даже написала очерк «Меч и пламя революции», воспевающий Феликса Дзержинского: «…Когда у меня вырастет сын, мы обязательно приедем на эту землю вместе, чтобы поклониться неумирающему духу того, чьё имя — Феликс Дзержинский, «меч и пламя» пролетарской революции».

Алексиевич разыграли известные пранкеры Вован и Лексус — они позвонили ей, и один из них представился министром культуры Украины Евгением Нищуком. В разговоре с лже-министром Алексиевич выразила готовность принять в качестве награды Орден Небесной сотни, приняла приглашение посетить «зону АТО» и посоветовала ускорить процесс декоммунизации Украины.

Творческий метод писательницы хоть и не уникален, но достаточно своеобразен: все ее книги основаны на многочасовых интервью, представляя таким образом документальные монологи, складывающиеся в единое полотно.

Перу Светланы Алексиевич принадлежат такие книги, как «У войны не женское лицо» (1985), «Последние свидетели» (1985), «Цинковые мальчики» (1989), «Чернобыльская молитва» (1997) и «Время секонд хэнд» (2013). За последнюю книгу она и была удостоена Нобелевской премии по литературе (с формулировкой «за ее многоголосное творчество - памятник страданию и мужеству в наше время»), что вызвало противоречивые оценки в обществе.

Писательница Татьяна Толстая после вручения Алексиевич Нобелевской премии на встрече с читателями сказала, что «это - очередной плевок в литературу, это - очередное выдвижение на первый план политики, публицистики, правильных и нужных тем, нужных болевых точек. А этих болевых точек, знаете, как грибов в лесу. Так вот, это все нечестные приемы - выдавать эти награды за то, что кто-то, понимаете, «громче». И работать на таких простых выжиманиях слезы - не литература, это даже ни к какому искусству не приближается. Алексиевич работает грубыми методами, как раньше это называлось «серпом по яйцам».

За художественную литературу Алексиевич выдает публицистику, причем иногда довольно сомнительного свойства — в этом заключается основная претензия ее критиков. Кроме того, книги автора не раз вызывали недовольство их героев, обвиняющих Алексиевич в искажении их слов. Некоторые из них даже обращались в суд.

Да. Творчество Светланы Алексиевич отмечено множеством премий как в советское, так и в настоящее время: Премия Ленинского комсомола (1986), Премия «Литературной газеты» (1987), «Триумф» (1997), Премия Ремарка (2001), Национальная премия критики (США, 2006) и др. Интервью с Алексиевич публикуют ведущие западные издания.

В 2015 году денежное выражение Нобелевской премии писательницы составило 8 млн шведских крон (чуть менее $1 млн).

В многочисленных интервью Алексиевич говорит об одном и том же: о том, как свободно чувствует себя человек на Западе и как плохо живется в России и в Белоруссии. При этом она неизменно корит не только власти двух стран, но и простой народ: «Вчера я шла по Бродвею – и видно, что каждый – личность. А идешь по Минску, Москве – ты видишь, что идет народное тело. Общее. Да, они переоделись в другие одежды, они ездят на новых машинах, но только они услышали клич боевой от Путина «Великая Россия», – и опять это народное тело…» - вот характернейшее высказывание писательницы.

Уволенному журналисту Сергею Гуркину удалось сделать то, что раньше не удавалось никому: вывести Светлану Алексиевич из зоны комфорта, спровоцировать на эмоциональные высказывания, обнажив поверхностность ее размышлений.

Пожалуй, ярче других диагноз писательнице поставил публицист Олег Кашин: «Самое кошмарное в этом интервью - по-моему, как раз то, что Светлана Алексиевич осталась где-то там, в восьмидесятых, и не понимает этого».

«Вместо писателя-гуманиста мы увидели неумного и недоброго человека, но это даже простительно <...> Что хуже - мы увидели старомодного и примитивного человека, за людоедскими высказываниями которого никак не получается разглядеть тонкую провокацию или жестокую иронию. Перед нами - самый обычный советский обыватель».