На экраны выходит самый скандальный фильм Каннского фестиваля - «Неоновый демон» Николаса Виндинга Рефна.
Кадр из фильма
Вообще-то такое кино хотелось бы чаще видеть на экранах ХХI века. Не боящееся новых реалий и новых форм воздействия на подсознание современного зрителя, знающее каким образом в него запасть, избегающее навязших в зубах стереотипов «культурности» и «духовности», стилево и содержательно дерзкое, не смущающееся того шока, которое оно может произвести и производит на ретроградов. "Неоновый демон" датчанина Николаса Виндинга Рефна – один из двух фильмов главного конкурса последнего Каннского фестиваля, который можно отнести к кинематографу ХХI века и который поэтому не было ни секунды томительно скучно смотреть.
Автор культовых (для кого-то, но не для меня) «Дилера», «Драйва» и «Только Бог простит» на сей раз снял восхитительную черную комедию о «закулисье модной индустрии», безжалостную сатиру о культе молодости и неизбежно связанной с ним смерти. Героиня юной Эль Фаннинг - 16-летний ангел гламурного мира, дебютантка, чья природная невинность и красота не может не искушать готовящихся к пенсии испорченных и развращенных 21-летних моделей. У ангела есть всего пять лет до того, как она станет такой же, но пять лет – слишком большой срок, так долго в мире подиумов и фотовспышек не живут. К тому же, как выясняется, ангелы долго не живут еще и потому, что быстро превращаются в демонов.
В то время, как кино ХХ века, старательно продемонстрированное в 2016-м году в Каннах, продолжает в разных формах, удачно и неудачно взывать к сочувствию «маленькому человеку» и тщетно погружать в его досужие хлопоты и проблемы, рутинные, но — ах! - оборачивающиеся экзистенциальными кризисами, Рефн снимает абсолютно «дегуманизированное» кино, в котором никого не жалко — ни ангелов, ни демонов (потому что они неоновые, а не из плоти и крови), где вроде бы нет места реальности, но при этом парадоксальным образом умудряется прорываться в ту самую реальность, в которой мы существуем, почти избавившись от жалости и сочувствия, и в которой днем с огнем не найдешь идеалистов из классических фильмов и книг.
Кадр из фильма
Это происходит, возможно, и потому, что этот «хоррор без хоррора», как определяет жанр фильма сам режиссер, сделан с большим знанием предмета (Рефн снимает рекламу для самых топовых модных брэндов) и, несмотря на тотальный гротеск, довольно близок к действительности, предъявляя и ее сатирический слепок, и образ времени, который не скоро забудешь. Это острый, радикальный фильм и одновременно великолепное зрелище – на грани видеоперформанса, и даже яростные противники фильма не могут не согласиться с тем, что это совершенно точно кино, а не радиопьеса. А настоящее кино совсем не обязано веселить, развлекать, чесать за ухом или читать моральные нотации публике. Лучшее кино, остающееся в хрестоматиях, почти всегда талантливо бесит и раздражает своего первого зрителя.
Кино Рефна «дегуманизировано» как литература Брета Истона Эллиса, так же описывающего разнообразную «гламораму» (диалоги в "Неоновом демоне" как будто перекочевали из этой книги, и едва ли не всех героев фильма можно назвать «американскими психопатами»). Кто-то не держит Эллиса за писателя, но это уже их, а не наша проблема. Рефн не боится предъявить свой абсолютно пессимистичный, оправданно циничный взгляд на людей. В его мире невозможны ни дружба, ни взаимная привязанность, ни любовь. Единственная сцена «близости», которую язык не повернется назвать «любовной», разворачивается в морге, с трупом. При этом для тех, у кого есть (трагическое) чувство юмора, его кино окажется ужасно смешным: когда все так чудовищно, то что еще остается, как ни смеяться?
