Объемная и на удивление легкая фигура Моники отражалась в зеркале большой спальной комнаты. Дама напевала какую-то французскую шансонетку и наряжалась перед очередным выходом в свет.
ФОТО: Flickr / Jessica Mullen https://www.flickr.com/photos/jessicamullen/
Впрочем, выходом в свет она называла все выходы, которые так или иначе были связаны с приемом пищи в общественном месте. Именно этими завтраками, обедами и ужинами делился ее день на измеримые промежутки, а по ним измерялась успешность ее жизнь и внутреннее довольство собой. Она принадлежала к той редкой породе людей, которые обладают совершенно неотразимым шармом не благодаря внешней привлекательности, а благодаря гармоничности и целостности своего внутреннего существования. И это удовольствие не зависело ни от чего, ни от плохой погоды, ни от мнения других людей. Она умела радоваться жизни просто так, просто потому, что лично ей все нравилось, всегда.
Вот и сейчас она с удовольствием откусила кусочек печенья, заботливо припасенный с вечера.
Прожевывая сахарное лакомство, Моника с интересом раздумывала, какое же украшение ей надеть сегодня. Большие массивные кольца с дорогими камнями заполняли чуть ли не половину ее шкатулки для украшений. Больше колец Моника любила разве что бусы, шляпки, сапожки и сумочки.
Здесь были и аметисты, и горный хрусталь, и изумруды, и даже крупные бриллианты. Богатство, доставшееся ей от семьи, приносило стабильный доход, позволяющий не думать о мелочах и не считать украшения.
Как истинная дворянка из эмигрировавшей семьи, меры в драгоценностях она не знала. Но особенно любила лишь несколько колец. И сегодня она решила надеть именно одни из них – массивное золотое кольцо с бабочкой. Бабочка на солнце сверкала своими крылышками как живая, и вот-вот готова была вспорхнуть и улететь.
Довольная собой, Моника еще раз полюбовалась на украшение и достала из шкафа небольшой мешочек, в который был укутан тяжелый предмет. Озираясь, она спрятала его в сумку, и с безмятежным видом вышла из комнаты. На улице ее уже ждало такси. Ехать предстояло далеко, к местному шаману, который знал толк в камнях.
Наемная машина прошуршала по мощеной дороге до парома. Паром переправил ее на остров Ольхи. До одинокого домика в северной части Озера путь занимал более двух часов. Холмистый остров, почти лишенный леса в этой части, сменял дорогу с крутых поворотов до не менее крутых спусков и подъемов. Иногда казалось, что машина спускается перпендикулярно земле, или наоборот, взлетает в небо.
От тряски и шатания Монику разморило. Она не любила долгие путешествия по бездорожью. Но сейчас мужественно терпела, ведь дело требовало немедленного решения. А потом можно смело отправляться домой, в Италию и месяца два-три вести привычный образ безмятежной жизни.
Они миновали поселок Хуж – самую населенную деревушку острова, насквозь забитую пестрыми туристами. Теперь дорога не просто петляла и падала. Теперь она еще и путалась между деревьями, то и дело хлеща стекла машины своими низкими ветками или захватывая колеса излишне разросшимися корнями. Только тут, на Озере, деревья умели ходить, поднимаясь над почвой на мощных и высоких корнях.
Домик, затерянный в равнине между двумя холмами, не был освещен. Впрочем, электричества тут отродясь не водилось, но и свечи и масляные лампы хозяин видимо не использовал. Рядом паслись две пары худых лошадей, у самой избы притаился маленький, едва заметный колодец. Казалось, что дом пустовал уже не одно столетие.
Моника отворила двери и вышла, утопая в вязкой после недавнего дождя песочной земле. Ее замшевые бордовые туфли были окончательно испорчены. А подол длинного платья пришлось подобрать рукой, чтобы не подметать землю.
Она подошла к двери и крикнула внутрь:
- Эй, есть тут кто?
Ответа не последовало. В доме царила мертвая тишина.
Тогда модная дама аккуратно, чтобы не задеть потолок, вошла внутрь. Изнутри ощущение, что дом вырос прямо из земли, а не просто осел от времени, только усиливалось.
В первой комнате никого не было, только остывшая печь и черная кошка, уютно дремлющая прямо на коврике перед входом.
Однако во второй комнате стояло странное сияние. Словно день был в самом расцвете, и окна были насквозь распахнуты.
- Иди сюда, я давно тебя жду, – услышала гостья голос.
- Ждешь? Как ты узнала, что я приеду сегодня?
- Я все вижу, – старуха стояла посередине светящегося шара. Руки она держала широко распахнутыми. И казалось, что круг держится на кончиках ее пальцев.
- Золотое сечение… – подумала Моника - вспомнила известную картинку Леонардо, пытавшегося нарисовать гармонию человеческого тела, вписанного в идеальный круг. Впрочем, бабка гармоничной явно не выглядела. Ей на вид было далеко за сто. Сморщенная и сухая, она была низкого роста, потому что годы сложили ее почти вдвое. Седые волосы были заплетены в куцую, мятую косу, кривой рот улыбался в какой-то зловещей улыбке.
Моника невольно скривилась, хотя ее профессия учила ее не показывать эмоций.
- Не нравлюсь? – бабка захохотала, и махнула рукой в сторону гостьи. Моника зажмурилась от яркой вспышки, словно световой шар лопнул, а когда открыла глаза, то увидела перед собой… саму себя!
Вторая Моника, не менее массивная и украшенная драгоценностями, стояла на месте бабки и скалилась все той же недоброй, но уже более эстетичной улыбкой.
- Теперь лучше? – улыбнулась она, и голос шаманки показался гостье странно знакомым.
Она хотела было возмутиться в свойственной ей несдержанной манере, но запнулась на полуслове, случайно поймав свое (или не свое?), отражение.
Как глупо, что она не заметила старинное, поросшее паутиной зеркало, когда вошла!!! Как она могла себя так подставить! В зеркало на нее смотрела столетняя старуха, и только молодые глаза Моники выдавали в этом состаренном чудовище прежнего человека.
- Разве ты не знаешь про отражения? – захохотала бабка, - Вот тебе наказание за твое неуважение к моей старости!
- Верни мне мое отражение! – опомнилась Моника и даже хотела топнуть ногой. Но старые и больные ноги не слушались, а тяжелая, нестиранная годами, одежда придавливала к полу, словно тоже собиралась врасти в землю.
- Вернуть? Зачем же? Твоя молодость мне нравится гораздо больше. Ты же сама встала к зеркалу, – и бабка снова расхохоталась.
- Я пришла к тебе по делу, разве так надо принимать гостей? – взяла себя в руки бывшая молодуха.
- По делу? – бабка задумалась, – Ах, да. Будда! Давай его сюда, я посмотрю на твое сокровище.
Моника развернула мешочек и достала серебряную статуэтку китайского бога. Глаза старухи сверкнули жадностью.
- Я верну тебе твое отражение, если ты отдашь мне статуэтку! – и она кокетливо подмигнула.
- Но я должна вернуть ее хозяину. Он заплатил большие деньги за поиск этого сокровища.
Старуха поставила Будду на стол и внимательно присмотрелась. Камень с золотыми прожилками сиял во главе короны так, словно его вставили туда только что. И перед этим отполировали.
- Сокровища? А ты уверена, что это действительно оно? – и она сделала круговое движение перед статуэткой.
Воздух в этом месте засеребрился и рассыпался. А вместе с ним рассыпались и золотые прожилки на камне, растаял зеленоватый отблеск.
- Это иллюзия… – только и смогла промолвить гостья.
- Да… - бабка была явно разочарована. Тебя обманули, кому-то надо было, чтобы ты приняла булыжник за зеленый камень судьбы. И он окружил статуэтку облаком обмана. Ты видела то, что тебе хотелось видеть.
И, похоже, этот кто-то хорошо знал, что ты охотишься за камнем. Обычный человек не увидел бы ничего особенного в этом отполированном булыжнике, неаккуратно вставленном в корону.
- Что теперь делать? – Моника впервые чувствовала себя такой опустошенной и уставшей. Может, потому что давно не ела, а может потому, что старое, дряхлое тело давало о себе знать.
- Что делать? Найди настоящий камень. И тогда я верну тебе твое отражение, – бабка подошла к печке, и там неожиданно вспыхнул огонь.
- Но я не могу вернуться в отель в твоем теле! – Меня не пустят, я не смогу снять денег в банке, я не смогу общаться с людьми, которые могут мне помочь!
- Ах да, вы же так зависите от общества! – сказала недавняя старуха. – НА!
Она протянула Монике маленькое треснутое зеркальце. Женщина взяла его трясущимися руками и с опаской заглянула.
В зеркальце она увидела свое прежнее лицо. Оглядев себя с ног до головы, она убедилась, что ее тело снова принадлежит ей.
- Не спеши благодарить. Я тебе эту одежку дала напрокат. И заберу в любой момент. Бабка подошла к большому зеркалу, и отразилась в нем снова в молодом теле. Затем закинула зеркало тяжелой шалью, спрятав отражение внутри.
- А чтобы ты не забывала об этом, каждую ночь ты будешь становиться дряхлой и страшной старухой. И лишь к утру снова будешь обретать прежний вид. Для того чтобы стать собой, тебе надо заглянуть в это зеркальце. А сейчас ступай, устала я с тобой разговоры разговаривать. Жду тебя здесь через неделю.
Моника не помнила, как добралась до дома. Женщину било судорожной дрожью.
«Как я могла допустить такую ошибку? Как я не заметила зеркала? Я же знала, что от шаманов это первая опасность – потерять отражение. Дура, я дура. Надо меньше пончиков есть. Совсем расслабилась. И где теперь искать камень!»
Такси уже подъезжало к отелю, как опомнился сотовый телефон. Пассажирка нервно схватила трубку.
- Да. Да, я все сделала. Да, она проверила. Сказала, что все отлично. Да, я вылетаю на следующей неделе и привезу подарок с собой. Но мне нужны еще деньги, чтобы обеспечить безопасность столь ценной вещи.
Трубка что-то пискнула в ответ.
- Хорошо, конечно, шеф.
Отключившись, она нервно бросила трубку на сиденье. Веселый водитель улыбнулся ей и подмигнул.
- Что день не сложился?
- Отстань, – сорвалась она и замолчала, закусив губу. Дело принимало слишком серьезный оборот.
Нужно было срочно отыскать Натали. И выведать у нее, где камень. Потому что где искать настоящего Будду, Моника не имела не малейшего представления. Ведь за этой злополучной статуэткой она охотилась уже больше трех месяцев. И была уверена, что это оригинал!
Как же не вовремя она отослала ее в Москву.
Не успела итальянка додумать свой план, как телефон на ее коленях снова засуетился.
- Алло!
- О, моя милая Моник, наконец-то я смогу увидеться с тобой! – пропел мужской сиповатый голос в трубке.
- Серж…??? – Моника даже приоткрыла рот от изумления.
- О, моя милая, ты, конечно же, меня не забыла, – мужчина в трубке излучал саму любезность.
- Нет, Серж, о чем ты, конечно же, нет.
- Я прилетел, я понял, что не могу без тебя, мой птенчик. Я жду тебя в том же отеле! – выдал собеседник заранее заготовленную фразу, которая должна была поразить даму наповал.
- Серж? В каком отеле?
- На Маяке! Разве ты не там остановилась?
- Да… Но…
- Я знал, знал, что ты будешь мне рада! – и неожиданный поклонник отсоединился.
Моника несколько минут смотрела в одну точку. Да, Серж был ее мечтой с пятого класса советской школы, в которой она успела поучиться (хотя никогда не афишировала этот факт своей биографии). Да, после недавней встречи в Москве на одном из кинофестивалей, прежняя любовь вспыхнула вновь. И вот теперь – герой ее мечтаний рядом и готов предложить ей что-то более весомое, чем шарик мороженого в вафельном стаканчике. А она - она теперь каждую ночь будет превращаться в древнюю, уродливую старуху! В ее волнующие сорок пять лет она вынуждена будет изображать девичью невинность и, подобно Золушке, сбегать с бала ровно в двенадцать, пока карета не превратилась в тыкву...
Помочь тут могла только хорошая порция спагетти с мясом и рюмки две холодной водки.
Завернув в ближайшее кафе, она заказала не только водку и спагетти, но еще и удивительно вкусную в этих местах уху из омуля и хариуса, а также несколько пирожных и кусочек клубничного торта.
(Продолжение следует...)