Спев «О Боже, какой мужчина!», Натали вновь стала популярной певицей. А стали ли она богатой? В интервью «Телепрограмме» звезда рассказывает о своих взаимоотношениях с финансами.
- Натали, ваша юность пришлась на 1990-е годы. Тогда вся страна практически выживала. А как вам вспоминаются те времена?
- Для меня те годы не были сложными. В 1991 году я вышла замуж, пошла учиться в педагогическое училище. Причем мне тогда было всего 17 лет. Это было время романтики, поэтому трудностей я не замечала. Мой 21-летний муж казался мне очень взрослым, и я ощущала себя, как за каменной стеной.
Да, конечно, помню и очереди, и талоны. Но так было и в детстве, поэтому мы воспринимали все как должное, другого не знали. Мама отправляла меня постоять в очереди за колбасой — и я с радостью бежала в магазин. Все дети так делали. Да, изобилия на прилавках не хватало, зато какого качества были те советские продукты! Часто вспоминаем и ту колбасу, и свежайший хлеб. Не успевали его даже домой донести — съедали полбулки по дороге.
- В какой семье вы росли?
- Мне кажется, в советские времена все жили примерно одинаково. Мама работала лаборантом, папа - начальником, а потом заместителем главного энергетика. В целом, дела обстояли неплохо. Наша семья была многодетной, и я помню, как моя учительница все время предлагала нам заполнить какое-то заявление на оказание помощи. То ли мясо нам полагалось, то ли еще что-то. Но моя мама всегда отвечала: «Не надо, у нас все в порядке!». Мы не бедствовали. Родители, видимо, очень грамотно распоряжались бюджетом. Поэтому тяжелых времен я не помню.
Наоборот, мне кажется, хорошо мы тогда жили, правильно. Сейчас у многих людей появились излишества, и они начали сходить с ума от денег. Я столько этого насмотрелась! Деньги творили с людьми ужасные вещи, случались беды. Не все смогли справиться с этим испытанием.
- Вы помните свою первую зарплату? На что ее потратили?
- Первые деньги я заработала в пионерском лагере, была вожатой. Кажется, мне заплатили 56 рублей. На душе было радостно. Деньги подарили мне чувство гордости за свой труд. Как потратила — не помню. Наверное, просто отдала все маме.
- Выйдя замуж в 17 лет, вам пришлось учиться распоряжаться семейным бюджетом?
- Нет, о деньгах я никогда не думала. Во мне напрочь отсутствует коммерческая жилка. Отучившись, я пошла работать в школу. Получила зарплату и испытала что-то вроде удивления: ну надо же, еще и деньги дают! Я же работала не ради них. Была счастлива трудиться по специальности, вернуться в школу, к детям.
К деньгам у меня было очень наивное отношение. Может быть, оттого, что я в этом плане оказалась баловнем судьбы. Из-под крыла родителей сразу перешла под крыло мужа. У него уже был свой бизнес. К тому же первое время нас немножко опекали родители. Мама нас звала на ужины, котлетки складывала.
И вот это детское отношение к финансам длилось довольно долго. Даже когда мы переехали в Москву, и я начала петь на сцене — все равно как будто боялась денег. Сейчас гляжу на своих девочек-танцовщиц и понимаю, что они совсем другие. Они все знают, все в голове держат: что, где и сколько стоит, какие зарплаты... А я до поры до времени даже кошелька не имела. Уже понимала, что стала больше зарабатывать. Но сколько конкретно и как – не вникала. Я обходила эти вопросы стороной. Не хотела держать деньги в руках, даже боялась этого. Считала, что это мужское дело. Пусть супруг бумажки перебирает.
- Что заставило измениться?
- Когда старший сын подрос, он стал интересоваться финансами, задавать вопросы — и мне волей не волей пришлось как-то вникать, вводить его в мир денег, учить ими пользоваться. Помню, однажды мы с мужем попросили у него взаймы 100 рублей. Просто не нашлось мелких купюр, а у ребенка были накопления. Он отдал. Потом слышим, в соседней комнате плач такой тихий. Оказалось, сын расстроился, что купюру забрали, испугался, что не вернем. Так жалко его стало! А лет в 10 сыну надарили денег и сложилась достаточно крупная сумма. Нужно было решить, на что ее потратить - и он целый день мучился, выбирал. Я поняла, что ему нужна какая-то адаптация.
Интерес к теме финансов пришел ко мне еще и из эзотерики. Я поняла, что деньги – это энергия и к ней нужно относиться уважительно, с благодарностью. Увлеклась лекциями Натальи Шафрановой. Она говорит, что деньги всегда приходят под «очень вкусную» идею. Она должна звучать, быть яркой — тогда финансы появятся ниоткуда. И знаете, я ей верю. Сейчас такое время, когда действительно подобное может произойти. А не так давно у меня возникла потребность завести кошелек, чтобы там лежали купюрки. Видимо, взрослею (смеется).
- Известность пришла к вам с хитом «Ветер с моря дул». Удалось тогда разбогатеть?
- Вы удивитесь, но нет. Песня вышла в 1997 году, а в 1998-м грянул кризис. К тому же в то время было очень развито «пиратство». Песня моя звучала везде — но я с этого ничего не имела. После кризиса пришлось даже распустить концертный коллектив, потому что стало понятно: работы больше не будет. Это, конечно, огорчало, но не стало трагедией. Я ощущала себя спокойно, потому что никогда не мечтала о миллионах.
- Считается, что звезды ведут шикарный образ жизни - есть такой стереотип. Сейчас вы переживаете вторую волну популярности, это отразилось на финансовом статусе?
- Какого-то всплеска я не ощутила. Доходы выросли — но и расходы тоже. С ростом успеха растет количество детей в нашей семье — а значит, все опять уходит на жизнь. Статус обязывает покупать более дорогие сценические костюмы, снимать хорошие клипы. И конечно, хочется более просторную квартиру, чуть получше машину. И получается - «излишеств» нет.
И потом, я не гонюсь за количеством концертов. Могу себе это позволить. Веду удобный образ жизни. Конечно, можно снова встать на безумные рельсы, бесконечно ездить по гастролям — но тогда я не увижу ни семью, ни детей, ни дом. А я мечтала о другом. Сейчас я в чем-то даже похожа на свою маму. Она работала посменно. И я так же: то утром дома, то вечером. Я очень рада, что благодаря своей профессии могу организовать себе удобный график жизни.
А еще в какой-то степени я боюсь роскоши. Она меня тяготит. Я посмотрела на этот образ жизни со стороны и поняла, что мне не нравятся очень шикарные вещи. Вот, допустим, возьмем кран. Если он стоит безумно дорого, то обязательно будут отдельные ручки для горячей и холодной воды. Но этим же невозможно пользоваться! Если уже изобрели кран, который смешивает и горячую, и холодную воду, и его можно открыть локтем, когда руки грязные — то зачем вся эта роскошь?
Шопинг — тоже не мое, лишние вещи меня угнетают. Обидно даже порой: сидишь, разбираешь одежду, которая не нужна уже, копаешься в этом добре. Теперь поступаю иначе: поносила что-то немного - сразу отдаю людям. Не хочу быть заваленной вещами. Хочу свободы.
- Я слышала, что вы чуть ли не единственная артистка, кто сама делает себе маникюр и педикюр.
- Да, это правда. Для меня это экономия времени. Еще в пятом классе мама научила меня делать маникюр. Так что получается хорошо. Не надо никуда ехать, оставлять детей, чтобы выбраться в салон. Тем более, у меня есть страсть – люблю менять цвет лака. Некоторые девушки сделают маникюр и ходят долго с одним цветом. А я так не могу. Считайте это моим чудачеством. При этом волосы, например, красить сама ни за что не стану — все равно хорошо не получится. Так что приходится каждые полтора месяца проводить в салоне по 5-6 часов.
- Вам когда-нибудь приходилось брать кредит?
- Это случилось совсем недавно при покупке квартиры для родителей. Свободных средств не было, и мы оформили займ в банке. С одной стороны, это удобно. У многих знакомых уже богатые кредитные истории. Но мы с мужем сошлись во мнении, что нас это тяготит. Мы по натуре — консерваторы. Кредит мы постарались выплатить досрочно — и испытали огромное облегчение!
