Лидер рок-группы «Крематорий» Армен Григорян: «Год назад я послал бы вас подальше»

Мы встретились с лидером культовой московской рок-группы в разгар празднования 18-летия фан-клуба и поговорили о вере в человечество, религии, отношении к политике и, конечно, о новом альбоме

Мы встретились с лидером культовой московской рок-группы в разгар празднования 18-летия фан-клуба и поговорили о вере в человечество, религии, отношении к политике и, конечно, о новом альбоме, который выйдет осенью этого года

- Чем отличается сегодняшний концерт от концерта тридцатилетней давности?

- Первое - добавились песни, которые за это время были написаны. Второе – у нас сейчас нет списка песен. Когда мы видим зал, то сразу решаем, какая будет первая песня, а какая вторая. Также влияет и время года, и географическое положение, и многое другое. Вот сегодня мы пригласили артистов-мимов, которые будут создавать праздничную атмосферу. И естественно, программа будет подстраиваться под них.

- А что за праздник такой?

- Юбилей нашего фан-клуба «В.О.Д.К.А» - Всемирного Общества Друзей Кремации и Армрестлинга! В конце 90-х у нас было много разрозненных фан-клубов. С появлением Интернета, вернее когда он стал доступен каждому, мы решили объединить их. У нас есть свой гимн, свой манифест, устав и герб. Если вы согласны с уставом, вы тоже можете стать членом нашего клуба.

- И я тоже могу?

- Конечно!!! Хотя нет, вы не можете. Потому что настоящие члены клуба всегда приходят со своим бухлом (Смеётся).

- Сейчас многие рок-музыканты ударяются наоборот в ЗОЖ, в религию, а вы про бухло!

- Мы никуда не ударяемся. На показуху ничего не делаем. Религия у нас исключительно внутренняя, она не продвинулась дальше внутреннего нравственного кодекса. Даже скорее наоборот: когда мы видим какие-то критические проявления религиозности, то хочется от этого убежать подальше. Я понимаю, что многим нужен Бог, только потому что у них в голове не хватает серого вещества. Они не могут осознать своё бытие, свой биологический статус, поэтому пытаются обосновать это с помощью существования Бога. А для нас, повторюсь, это нравственный кодекс, основа – стараемся придерживаться базовых принципов: чтобы люди не убивали друг друга, не воровали друг у друга. В масштабах всего человечества мы этого добиться не можем, поэтому работаем над собой. Может, к осознанию такого понимания привело и некоторое разочарование в человечестве. Ну и как можно работать над собой без бухла? (Смеётся)

- А разочарование в рок-музыке? Ведь сейчас, когда стало всё можно, нет ни одной новой группы, которая была бы популярна, как старый добрый советский рок!

- Рок-музыканты сейчас не слушают друг друга, это точно. Недавно Сергей Галанин (лидер московской группы «СерьГа», в прошлом гитарист группы Гарика Сукачева «Бригада С») спросил, понравился ли мне его новый альбом. Мне пришлось ответить: «Извини, Серёж, я про него ничего не знаю». Раньше действительно ждали, когда соратники выпустят новую пластинку, обсуждали её, обмывали. Сейчас такая связь между нами пропала. Если говорить о проблеме более серьёзно, то в это самое время, когда, как вы говорите, стало всё можно, ни у кого больше не получается создать настоящее произведение искусства. Во всех областях, не только в рок-музыке. Ведь даже в период тоталитаризма, сталинизма, какой великолепный был театр, какое глубокое было кино, какая была литература. Сейчас это превратилось в труху. Возможно, всё это и не зависит от политики. Но если верить мудрым философам, то это обычный эффект культурного маятника. Просто какое-то стечение благоприятных обстоятельств для создания того или иного течения должно лечь на какую-то эмоционально благодатную почву. И это даст ростки.

Маятник качнётся и всё опять будет! Ведь расцвет русского рока почему-то пришёлся на 80-е. Сказать, что тогда было какое-то особое время, нельзя. Он и сейчас есть, этот русский рок, только каждая новая волна слабее предыдущей. Так что давайте просто ждать второго пришествия!

- «Крематорий» сейчас так же популярен, как и в 90-е?

- Всё меняется в соответствие с достижениями научно-технического прогресса. Одно дело, когда у людей были магнитофоны, кассеты, которые передавались из рук в руки, по телефону звонили раз в неделю и всё общение происходило вживую. Тогда потребности у людей были одни. Сейчас людям нужно всё мгновенно, in-time. Мне до сих пор нравятся Эдгар По и Довлатов именно потому, что они не написали книгу для миллионов. Для нас сегодня очень важно быть с этими людьми на связи. У нас популярность не уходила никуда. Просто были всплески – в тех же 90-х, потом когда появился наш фан-клуб В.О.Д.К.А. С ним пришли люди из Интернета, которые по-другому стали воспринимать нашу музыку. В отличие от кассетных меломанов, они могут тут же найти музыку и сразу её послушать, оценить. Сейчас смешались все поколения. После выхода альбома «Амстердам» я обнаружил, что пою для школьников! Я до сих пор не знаю, плохо это или хорошо. Мы вдруг стали группой The Monkees или The Bay City Rollers! Когда стареешь и понимаешь, что песни были написаны для твоих сверстников, а они почему-то интересны и нынешнему поколению, это на самом деле классно! Этот разновременной пласт поклонников предаёт мне сил. Я понимаю, что написал песни, которые не стали однодневками, а прошли сквозь пространство и чьи-то жизни. И в этом их сила. Слава богу, что у нас есть такая разная, разношёрстная аудитория.

- Вы как-то проявляете свою гражданскую позицию на концертах, в интервью, в общении с поклонниками?

- Мы давно и правильно сделали для себя выбор: музыка и политика несовместимы. Все кто связан с властью, с политикой, у них, как правило, руки в грязи, а иногда и в крови. Никакого сближения не будет!

- Как дела с новым альбомом?

- Если бы вы спросили у меня это год назад, я послал бы вас далеко и надолго, но сегодня у меня есть что сказать вам. Год назад у меня не было абсолютно ни одной идеи, я загрустил и даже сказал ребятам: видимо, я исписался. Вообще ничего не получается… Но вдруг... произошёл взрыв, открылась Ниагара, изрыгнулись тонны воды, песка, камня, среди которых, надеюсь, будут и золотые россыпи. Я довольно быстро и с наслаждением написал несколько песен. Проблема была лишь одна - найти даже не студию, а человека, который мог бы на этой студии осуществить то, что творилось у меня в голове. Называйте этого человека как хотите – звукорежиссёр, саунд-продюсер, музыкант. Я искал человека с музыкальным вкусом. И нашёл! Как мне говорят теперь: мы сделали ещё один, определённый шаг в нашем творчестве. На сегодняшний день это наш самый образный альбом. Такого количества персонажей вы не найдёте ни на одной нашей пластинке. Если в одном альбоме можно выделить Безобразную Эльзу, в другом Зомби, Кондратия и Таню, то в нашей новой пластинке, которая будет называться «Люди-невидимки», очень много героев, которые разбросаны по планете, существуют в разные времена. Скажем, Брунхильда – северная скандинавская красавица - соседствует с историческим южным мачо Бенито Хуаресом (между прочим, президентом Мексики). Есть Гудвин из «Волшебника Изумрудного города» и есть реальная московская девушка по имени Текила Бум. Я взял их всех, объединил и попытался создать некую картину мира. И сегодня в реальном времени она существует перед моими глазами.

Но этот альбом в любом случае будет играться на концерте без купюр. То есть от начала до конца. Потому что в нём есть вступление в виде песни «Ave Caesar», продолжение, есть эпилог, который и дал название всей пьесе, под названием «Люди-невидимки». В нём  - о том, что скрыто в людях. Кто-то может представить, что это мертвецы. Ведь у меня было очень много друзей, я мог бы рассказать совершенно блестящие истории о них… Но сегодня их нет, и такое впечатление, что их и не было вовсе. Но они живут виртуально! То же самое касается и реальных людей. Они что-то строят из себя, представляются перед камерами, улыбаются, дают обещания, но как доходит до реального дела - их нет. В альбоме я постарался отобразить их скрытые стороны, теневые, то, что тщательно замаскировано с помощью психо-поведенческого грима. Вот обо всех этих невидимках я и попытался рассказать.

- Альбом записан в стилистике «Крематория»?

- Это абсолютно не стиль «Крематория». Это утяжелённая версия нашей музыки. Ближе всего к альбому «Зомби». Но только лишь ближе. Такого звучания как в «Людях-невидимках» вы ещё не слышали. Мы использовали исключительно живые инструменты. И эти инструменты в свою очередь были самыми дорогими, которые мы могли найти. Они сыграли одну из ключевых ролей в звучании альбома. Потому что если у вас есть правильный источник звука, если у вас есть ТОТ САМЫЙ звукорежиссёр, то у вас появляется это неповторимое уникальное звучание. Ведь нельзя записываться на плохих инструментах хорошими музыкантами, коими мы, безусловно, себя считаем. И самое главное – никакой электронной пластмассы.

- Если говорить про образы, откуда взялся «Микроб Бондарчук» (название песни «Крематория» из альбома «Чемодан президента»)? Вас кто-то разозлил?

- Дело в том, что я очень люблю кино. Но нынешнее российское кино это некий семейный корпоративчик! Такое количество детей замечательных режиссёров, актёров, которое представлено в нашем нынешнем кинопроизводстве – всё это работает по принципу кумовства. Не важно, талант или нет, главное что он «сын товарища Саахова». Сын Сергея Бондарчука снял несколько дорогих картин, которые мне испортили впечатление от любимых братьев Стругацких. Я их всегда считал великими, и тут вдруг такой плевок... Я не могу понять, почему это происходит. Потом Сталинградская битва. Я изучал её в школе. И изучил её как страницу истории великого народа, который пролил реки крови в этой битве. Эту страницу нельзя превращать ни во что другое.

Нет, это не брезгливость и не злоба. Это попытка сказать, что пока вы будете размножаться микробами, используя связи, родословную, у нас будет кино всё хуже и хуже. Ребята, отойдите в сторону! Есть люди без связей и без денег, но с большим талантом. Но вы заняли их место. Заняли не по праву. Там где-то не у дел остались новые Феллинни, новый Сергей Бондарчук, к которому я отношусь с большим уважением.

- На передаче Прилепина «Соль», исполняя одну из своих знаменитых песен «Брат во Христе», вы добавили – «для тех, кого нет с нами»…

- Огромного количества тех, с кем я общался или дружил, нет в живых. Я это уже упоминал сегодня. Некоторым моим бывшим девушкам уже за 60 (Смеётся) Когдя я был юн, то любил тургеневских дам. А началось это после Афганской войны. Был у меня знакомый блестящий журналист Андрей Наседкин. Он ушёл с первого курса МГУ прямо на войну, а пришёл оттуда законченным наркоманом. В результате его нашли с перерезанной левой рукой. Приписали самоубийство, хотя он был левша и это было явное убийство. Тот, кто пытался преподнести его смерть как самоубийство, просто не знал, что он левша. Андрей был очень талантлив, издавался в журнале «Посев». Сколько бы он смог сделать хорошего, доживи он до наших дней. Или Майк Науменко, которого я обожаю безмерно. Эти потери для меня очень серьёзны. Мне очень жаль, что мои друзья, которые по разным причинам, в основном это, конечно, пьянство и наркомания, неустроенность в жизни, ушли и не смогли завершить начатое.

- Где вы любили тусоваться в молодости?

- На Тверской мы всегда собирались в «Трубе», а напротив - ресторан «Маяк». Когда были деньги, мы ходили в «Арагви». Ездили на Арбат, там был очень хороший кабачок, который находился под глобусом. Но туда не пускали без пиджака. У папы я брал пиджак, где всегда находилась какая-нибудь валютная мелочь, и ездил туда. Мне было 15 лет (Смеётся) Однажды, когда я уже примелькался там, ко мне вышел директор и говорит: «Вы, смотрю, у нас частый гость. А сколько вам лет?». Я отвечаю: «15». «Так, идите возвращайтесь через год».

- Как с поклонницами дело обстоит?

- Отвечу односложно, потому что мы все женаты, - никак!

- То есть у женатого рокера соблазнов быть не может?

- В основном все соблазны сейчас в Интернете. Когда жена вдруг получает письмо, в котором написано, как бы это попроще сказать, «этот оргазм я посвящаю тебе», то появляются проблемы. Но у нас хорошие жёны. После того как я встретился с Джонни Кэшем, я понял, что надувание щёк, которое свойственно некоторым нашим звёздам, это просто прохиндейство и тупость. Я  в жизни должен быть обычным человеком. Звезда я, когда выхожу на сцену. Там я царь и бог. Но когда я ухожу за кулисы, я снова обычный человек, один из миллионов, не лишённый определённых пороков. Я должен оставаться самим собой. И только в песнях, в своих фантазиях я могу изображать из себя кого угодно. Ведь каждая моя песня – это рассказ о ком-то, где я выступаю в роли рассказчика. Для меня огромное удовольствие не  пускание пыли в глаза на публику, а наоборот, уединение, когда я один, или мы вдвоём с женой и с детьми можем просто куда-то сорваться и позволить себе просто созерцать окружающую нас красоту этого мира.

- Вы есть в соцсетях? Вас увлекает такое общение?

- Сначала я этого сторонился, полагая, что это удел бездельников, но в какой-то момент я понял, что это хорошая форма общения с друзьями, и жена меня зарегистрировала в  Facebook. Создала там мне аккаунт – на, мол, пользуйся, за что ей большое спасибо. Я понемногу втянулся. Иногда ведь это единственная платформа, где вы можете выразить свою мысль, чем-то поделиться, найти соответствующую аудиторию.

 - Какую музыку можно сейчас найти у вас  в плеере?

- У меня довольно много музыки. Недавно я летел в самолёте и листая, что же мне сейчас послушать, долго не мог остановить на чём-то. Послушал песню Frank Zappa, послушал Slade, The Rolling Stones, System of a Down, но не дослушал ни одного альбома до конца… Я поймал себя на мысли, что я устал от музыки. Я не пытаюсь найти что-то новое, не пытаюсь  сам экспериментировать со звуком и считаю, что если мы будем идти по пути, как многие музыканты, выпуская по альбому самоповторов в год, то мы не придём никуда. Мы перестанем получать удовольствие. Удовольствие не от того, что выпустил очередной альбом, объявил об этом, устроил информационный повод и на тебе праздник. А удовольствие от того, что сделал определённый шаг в творчестве. Надо ждать, когда снизойдёт до тебя её Величество Муза. И только тогда появится песня.

У нас не так много альбомов. И слава богу, что то, что неосознанно появилось когда-то, цепляет публику до сих пор. В течение почти 33 лет…

Читайте также