На самом деле, проблема назрела давно. В нашем обществе детей принято любить (о чем я уже писала), и не высказывать особых претензий, когда они ведут себя невоспитанно. Даже если они ведут себя невоспитанно в тех местах, которые для детей, в общем-то, не предназначены. Мы переняли этот опыт у Запада. Помню, каким шоком было для меня, лет пятнадцать назад, увидеть детскую коляску в Лувре – и галдящих школьников в Музеях Ватикана. Никаких наших музейных бабулек, которые шипели и шикали при каждом покашливании.
В России театр – больше чем театр. Поход туда – всегда событие: непременно в костюме и в вечернем платье, с дорогими бутербродами в антракте и с покупкой бесполезных программок на одну страничку. В Праге я как-то была на «Волшебной флейте» Моцарта: некоторые зрители даже не сдавали куртки в гардероб, программки раздавали бесплатно, а в буфете был чуть ли не поп-корн.
Кадр из фильма Герца Франка "На десять минут старше" - реакция малыша на театральный спектакль (хочется думать, для его возраста)
«У них» в театр можно приходить с детьми любого возраста. «У нас» это, мягко говоря, не принято. Потому что дети, действительно, не всегда способны воспринимать «взрослый» спектакль – они устают, перестают концентрироваться, они, в конце концов, просто не понимают, что происходит на сцене. Примерно как Наташа Ростова, которая тоже пришла в театр почти ребенком. «В середине сцены сидели девицы в красных корсажах. Одна, очень толстая, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что-то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых панталонах на толстых ногах, стал петь и разводить руками». Лев Николаевич актуален во все времена: примерно так же видят оперу и наши дети.
Главный аргумент мам, которые все равно хотят водить своих детей на взрослые спектакли: «Мы лучше знаем своих детей, они культурные и воспитанные». Ну, во первых, мнение мам – всегда субьективно: даже «невинное» болтание ногами может страшно раздражать соседа по креслу. Еще один аргумент: «Мы же заплатили за билеты», и вот с этим, конечно, не хочется спорить совершенно. На билете всегда стоит «шесть плюс» или «двенадцать плюс», но никто не обращает на эти цифры внимания. Потому что это рекомендация, а не запрет. Если же администрация меняет формулировку (и если она вообще вправе ее менять), тогда зрителя обязаны предупредить еще на стадии покупки. Тем более – все мы знаем (или даже не хотим знать), сколько стоит билет в Большой театр на вечерний спектакль «Лебединое озеро» - то есть ту конкретную маму той конкретной девочки по-человечески жаль.
Мой же личный родительский опыт говорит лишь о том, как сильно мы меняемся после рождения второго ребенка. Только когда младшая достигла того возраста, когда можно «выходить в свет» (я имею в виду театр и кино), я поняла, что цензура на самом деле – совсем неплохая вещь. Что, действительно, спектакли для пятилетних совсем не подходят для трехлеток, и что даже на мультфильме «Тролли» твой ангел заскучает на двадцатой минуте, и начнет на весь зал спрашивать: «Мам, это уже конец?»
